С криком улетала Журавлиная стая... И свинцовой стала Осень золотая. Налегла на плечи, На осевший стан. Холодеет вечер, Моросит туман. И глядит тоскливо На меня берёза, О былом, счастливом Проливает слезы. Но невольно слышу Голос изнутри: Твои силы дышат, Успевай - гори! Не грусти в ненастье, Не держи в уме, Что бывает счастье, Только по Весне. У тебя запасы В жизни велики, Из осенних красок Чудеса сотки. Не вздыхай устало, Сердцем изнывая, Что свинцовой стала Осень золотая.

За рыжими барханами - Пустынная земля, За белыми туманами не видно корабля. С пустой сумой идти самой На яркий зов огня. Любимый мой, ах, боже мой, Не удержать меня. Перекроить, пересмотреть Все против и все за, И нежно-нежно посмотреть В любимые глаза. Мой кров родной и борьбе с собой Ищу по свету я, Где можно, быть самой собой И где мои друзья. Я вместо хлеба помолюсь И Богу, и святым. Для них навеки остаюсь Послушником простым.

Я жду холода наступят когда И камнем падут на душу. Я с летом тогда прощаюсь всегда И память о нем все глуше... Осенняя медь? Мне больно смотреть Как ветер тебя уносит. А стоит ли впредь так ярко гореть, Заведомо зная: бросят... Закрытых дверей у частых дождей Всегда, к сожаленью, вволю. Открой их скорей для добрых людей, Дай выплакаться их горю. Себя наотмашь пока не отдашь Всю, до последней капли! Не прихоть, не блажь, а просто долг наш Должны выполнять, не так ли? Весна далека и зябко слегка, И скоро замерзнут лужи! Но знаю: пока в руке есть рука - Что сердцу любые стужи!

Все, что мне отпущено Богом, Молча без роптаний приму. Не мечтаю вовсе о многом: Только будь в моем ты плену. Я к твоим ногам брошу росы, Звездную к ногам брошу пыль. Нет, не держу тебя вовсе, Только прошу - не остынь. Не позову за собою, Не подам при встрече руки. Быть всегда и всюду с тобою, Даже если мы далеки. На твоей не встану дороге, Милости не буду просить. Не мечтаю вовсе о многом: Если бы ты так мог любить.

Я свои грехи - никому, Я свои стихи - одному, Кто меня так долго искал, Кто мне очень многое дал. Для кого понятна игра, Для кого так много - слова, Для кого ошибки - шаги, Для кого так мало - враги, Для кого я - пламя и лед, Для кого я - горькая, мед, Для того, кто то же, что я, В общем, половинка моя.

1. Ты говори, говори, болтай и болтай безумолкно. Каждый право имеет сказать, но не каждый обязан слушать. Если бы слушал я всех подряд, если бы всех я слушал - я б загубил свою душу, 2. Стало душно от слов, стало тесно от жестов, я в окно посмотрел, я сказал тебе: "Просто так, пойдём прогуляемся с ветром в обнимку" 3. Слова - это только щепки, щепки в водовороте, потому что корабль утонул, потому что погибли все и мы тоже, а слова - это только щепки. 4. Всё равно наступает время и ты говоришь свободно, И все замирает, и все замирают, глядя недоуменно: кто здесь судья, кто преступник?

Кончен день. И закончен бал. Все друзья разошлись давно. Но, а я - отражением стал Средь зеркал и холодные снов. Средь пустых и ненужных слов В этом мире кривых зеркал. Я устал отраженьем быть И играть лишь чужую роль И как все по теченью плыть Не забыть только лишь одно: Чтобы ты ни предпринимал - Все равно искривит стекло Тех холодных кривых зеркал. Все равно.

Мне приснилось, как будто бы в дальней дороге В странный город попал долгим, пасмурным днем. Но в напрасной надежде оббивал я чужие пороги - Мне никто не открыл, не пустил в свой ухоженный дом. По безжизненным улицам шел я, немея, Слыша грохот своих каблуков, Мне хотелось уйти, убежать поскорее От запоров, дверей и замков. Средь пустынных дворов человека заметил я все же. Я хотел лишь просить, чтобы в доме его отдохнуть. Но заметив меня, одинокий прохожий Поспешил поскорей в переулок свернуть. Я с надеждой кричал, ожидая, что кто-то ответит, Нарушая безмолвный, мертвящий покой, Только эхо мольбы моей и простуженный осенью ветер Глухо вторили вместе со мной. И тогда понял я: что за подлость тебя здесь никто не осудит, Что владеет людьми здесь давно равнодушье и страх. Я пытался понять: как живут в этом городе люди В одиночку, закрывшись в своих неуютных домах? И сегодня, порой, замечая в толпе равнодушные лица, В тот момент, когда кто-то с надеждой на помощь зовет, Я хочу, чтобы кто-то из них, равнодушных, в том городе мог очутиться И, быть может, тогда назначенье свое он поймет.

Красный закат - за горизонт Клонит усталый день. В свете свечей на пешечный фронт Фигуры бросают тень. Откуда пришла к нам, в этот мир Старинная эта игра Земли и страны все покорив, До наших дней дошла, В строгом порядке на плоской доске Дружно сомкнув ряды, Два грозных войска в вечной войне Ждут друг от друга беды. Их никогда не примирить - Как ни играл бы ты Нужно для этого переменить Правила этой игры. В каждой фигуре загадку хранит Кем-то заложенный смысл. Каждая ходит, как ей надлежит Чью воплощая мысль? Не разобрать нам, в чем наша вина Как ты тут не борись Просто старинная эта игра - Наша с тобою жизнь.

Я нынче от вас далеко Как Радищев от Санкт-Петербурга, Но шлю к вам мое сулико И с нею - привет демиурга. Без вас мне, друзья, нелегко. Ах, муза бежит металлурга! Здесь жалуют больше пивко, Чуть позже, - прием у хирурга. Волненье, круг лиц, разговор, Полемики жаркий костер, Пьем кофе. Дымит сигарета.., И все это - милый "Сонет". "Сонету" шлю "многие лета", "Сонетчикам" - сердца привет!

сентябрь 1984

В том месте, где дурея степи В заливах солят языки, Зажгла ПОЭЗИЯ и теплит Святых лампадок фитильки. Высокоявленного храма Здесь уязвимы купола, В плену навязчивого хлама Здесь зреют мысли и тела. Слова и руки ветер сеют, А ветер щедро сеет пыль, Плечо всегда ждет портупею, Подмышка ждет всегда костыль... Для просветленного футура Желая свет свой сохранить, ОНА в подвалах и конурах Решилась лики схоронить. И, к ним приставленные служкой, Там освященные сердца, Чтобы ни догмой и ни пушкой... И не сбиваться. До конца.

1989 год.

Люблю Москву - Дерзающего гения. И не люблю - Кичливую, тряпичную. Люблю Москву кабацкую - Есенина. Люблю Москву Высоцкого - Охрипшую. Вращаюсь я В пространстве и во времени. Не знаю я, Закончу где полет, В каком не нахожусь я измерении - В Москву меня Так тянет и влечет. На отдых ли спешу, Или по делу я, И вдруг... Как заколдуют мысль волхвы: В дороге крюк Я непременно делаю И падаю В объятия Москвы. Всего глоточек воздуха московского Пьянит, как стопка крепкого вина, И пью я свежий ветер Маяковского И горький сок калины Шукшина. В делах моих и помыслах - Отдушина. В грехах моих - Защитник и судья, Шагаю я один На площадь Пушкина, И Пушкин Исповедует меня. Люблю Москву - Дерзающего гения. И не люблю - Кичливую, тряпичную. Люблю Москву кабацкую - Есенина. Люблю Москву Высоцкого - Охрипшую.

Август - терпкий, спрессованный мед, Ломоть черного, кислого хлеба... Что-то сердце безжалостной тяжестью жмет Вечность - Купол библейского неба. Скоро осень, последний сезон, Спит моя благоверная, жмурясь, Прижимается крепче сквозь приторный сон, Предвещая холодное утро.

Поэты похожи на знахарей, Что душу врачуют, коль плохо нам, И сны, наводненные страхами, Как псины бездомные - блохами... Поэтам злословили площади. Пророчествам страшным не верили, Резвясь с деревянною лошадью, Беременной легионерами. Поэтов казнят ненавидяще, Петлею, изгнанием, прессой ли... Кассандра была ясновидящей. Кассандра была поэтессою.

Город нервозный, как почерк Любящей женщины, Нынче - святой, непорочный, Заснеженный. Мягко устеленный пухом, Здесь будет гнездиться Чистое, белое брюхо Рождественской птицы. Даль нарисована мелом, Грязью не тронута, Пятно ослепительно-белое, "Терра Инкогнита".

13.11.1993

В далеких тайных уголках моей души Притихло зло. Там, как в темнице, оно томится. Тихонько стонет, ждет удачного момента, Чтоб вырваться из клетки на простор. Когда-то было так. Некрепкие затворы отворив, Собою всю мою заполонило душу. Как жгло оно, томило, адские желанья породив. И ревность била хлестко розгами своими, И мучил страх, и гнев во мне родился. Накал страстей меня испепелил. Изнемогала, мучаясь в сомненьях. Но вот любовь, как яркое созвездие, Легонько проскользнула в разум мой И засветила сотнями свечей. Страдала я. В припадке билось зло. Любовь однако вскоре победила И обладает мною безраздельно. Владею я бесценнейшим добром. Делю его со всеми понемногу. И пусть живу я в мире грешном среди слез, Любовь в себе несу - частичку удивительного света. Но зло, как смерть, всегда живет во мне. Я с ним борюсь. И в тайных уголках души Держу и стерегу. Но в сердце не пускаю.

20.07.1997

Твои глаза меня не замечали. Они - молчали. Других ласкали, меня забыли, но ведь любили. Закрыты окна. Портьеры серые. В больнице - койка, палаты - белые. Кружит за стеклами листвою ветер. Деревья гнутся. Опять не спится. Больные шаркают, шепот унылый. Врачи усталые, мы им - немилые. Игла вонзается, надеждой лечимся. А ночью яростной все - недоверчивы... Болезнь помилует, отступит боль - стрела, За стены голые уйдет тоска-печаль. С восторгом радостным встречаю утро, Тому причина - твоя улыбка. Твой голос ласковый согреет сердце мне. Тепло и весело. Нет страха прежнего. Глаза бездонные - уже знакомые - В них затаенная тревога гордая. Погас огонь свечи - задули вместе. Темно опять в ночи. Мы о любви молчим.

30.11.1997

Открыв глаза, Я наблюдала разноцветный мир, Смятенье окон и поток машин... Ваш силуэт, мое трюмо, И море! Закрыв глаза, Смотрела черно-белое кино. Осколки слов, туманность фраз... Ваш восхитительный рассказ О нас! Я кистью глаз Свой черно-белый мир Раскрашивала нежной акварелью... Прохладный ветерок. Луч солнечный погас. Пейзаж!

12.07.1999

Давно я не глядела в зеркала. Нежданно глянула - застыла: Чужая женщина смотрела на меня Так обречено и уныло. Уставший и потухший взгляд. О чем? О чем глаза молчат? Глаза чужие, не мои. Запали, прорези одни. А где сиянье? Искр фонтан? Испепелил все ураган! Катком тяжелым жизнь прошла. Зачем тогда душа жива? Горит, болит, трепещет И молодостью блещет. Из под рубцов и старых ран Вновь молодой пробился клан С мечтой, надеждой, жаждой жить. А планов сколько - не свершить! Не гляну больше в зеркала - Там чья-то осень - не моя.

22.02.1990

Посижу на камешке, посижу. Погляжу на реченьку, погляжу. Как течет вода, как - бежит, Как поет она, как шумит. Не уйти от реченьки, не уйти. Взгляд с хрустальных струй не свести. Так и манят взор, так манят, Чистым звоном вод говорят. Если грянет гром - не бежи. Перед бурею - не дрожи. Пусть сгибает ветер и гнет, Распрямись. Пройдет все, пройдет. Зачарованно посиди. На сверканье струй погляди. Сердце бедное успокой. Проплывет беда стороной. В жизни все пройдет. Все, пройдет. Новой порослью зарастет. Тучи сменит луч золотой. Вспыхнет радостью день большой.